Зеркало вампиров - Страница 99

— Мы не думали, что так все получится, — попытался оправдаться Граф.

— Нужно было думать. Теперь вы втянули в эти разборки и своих друзей.

— Воры на своем совете решили разобраться, — начал объяснять Граф, — им не понравилось, как Тита убрали. Вот они и решили проверить. Они мне помогли захватить Хашимбека, но тот гнида ничего не сказал. Теперь мы разбомбим казино, а я выжму из Георгия о Тите.

— Это можно было понять и без ваших методов, — зло сказал хозяин автомобиля. — Конечно, это дело рук Константина Гавриловича и его людей. У них работают настоящие профессионалы. А вы позволили втянуть в это дело столько людей.

— Они сами узнали про Тита, — упрямо сказал Граф. — Остановить братву было невозможно. Никто не должен прикасаться к вору, тем более убивать его таким образом.

— Это вы в тюрьме или в лагере расскажете, своим бандитам. Вам доверили такое дело, а вы все завалили. Я не удивлюсь, если узнаю, что Константин Гаврилович давно обо всем осведомлен.

— Нет. Никто ничего не знает. А этого гниду Головкина, который про Тита и Червякова рассказал, мы уже убрали.

— Поздно убрали. Если бы мозги на месте были, вы бы сначала у меня спросили. Его уже уволили из компании. Они обо всем узнали раньше вас.

Граф обиженно засопел, но промолчал, не решаясь спорить.

— Когда вы наконец выполните то, что вам поручили? — требовательно спросил хозяин автомобиля.

— Завтра или послезавтра. Наш человек все время ходит около него, — выдавил Граф, — можете не беспокоиться. На этот раз мы все сделаем аккуратно.

— Надеюсь. Кто еще знает правду про казино? Я не имею в виду ваших кретинов, которые собираются выступать в роли Робин Гудов и мстить за своего убитого вора. Я спрашиваю про реальное положение дел. Кто знает про все случившееся?

— Только Червяков, — подумав, сказал Граф, — и еще знал Роман Анатольевич.

— Знал, — усмехнулся его собеседник, — он уже ничего не знает. Хорошо еще, что мы быстро узнали о его аресте. Представляете, что могло бы быть, если бы он заговорил? Про вас я не говорю. Это меня мало волнует. Но он мог подставить очень солидных людей. Хорошо, что мы успели.

— Ребят жалко. Они в ФСБ сидят. Может, поможете? — спросил Граф.

— Выкручивайтесь сами. Хорошо еще, что я успел узнать про Романа Анатольевича. Иначе было бы совсем плохо. Нет, своих ребят вы будете вытаскивать сами. Вы меня поняли? Безо всякой посторонней помощи.

— Понял, — кивнул Граф, — но вы же знаете, Вениамин Николаевич, что я не смогу без вашей помощи.

— Сколько раз я просил вас не называть меня по имени во время наших встреч, — вскипел его собеседник, — по-моему, можно было запомнить.

— Я понимаю…

— Ничего вы не понимаете. Мы связались с вами, считая вас надежным партнером, а вы оказались примитивным громилой, не способным на самостоятельные действия. Я уже не говорю про ваш мыслительный аппарат, — зло пробормотал Вениамин Николаевич. — У вас в запасе два дня! — жестко закончил он. — Если не добьетесь успеха, то я вам не завидую. Мы прерываем с вами всякие отношения. Вы меня поняли? Всякие.

— Понял, — пробормотал Граф, — не нужно меня пугать.

— Я вас предупредил. До свидания.

— До свидания. — Граф вылез из автомобиля и зашагал к своему джипу. Усевшись в него, он достал магнитофон, спрятанный в кармане, и прокрутил запись, услышав последние слова «мы прерываем с вами всякие отношения…».

— Прервешь, как же, — пробормотал он, — я тебе прерву. Решил, что ему все дозволено. А я тебе эту запись в нос суну и посмотрю, как ты у меня запляшешь.

Человек, с которым он разговаривал, был руководителем одного из центральных каналов на телевидении. Тем самым Вениамином Николаевичем Тархановым, о котором говорила Кира Леонидовна в разговоре с Дронго. Тарханову шел сорок восьмой год. Это был красивый, уверенный в себе мужчина, всегда одевавшийся со вкусом и следивший за своей внешностью.

В прежней эпохе он был комсомольским вожаком, причем совсем неплохим вожаком. А позднее стал работать на радио, стремительно делая карьеру. Он был одним из тех, кто сумел создать сначала собственную студию, где работали настоящие профессионалы. В начале девяностых он успел отличиться на бирже, сумев заработать первый миллион, который и вложил в журнал и газету. Журнал прогорел, газета скоро закрылась, но дивиденды, полученные от их выпуска, были не столько материальными, сколько политическими. Он решительно поддержал новую власть, почувствовав, что именно при ней он может состояться как бизнесмен. Кроме того, к этому времени он уже имел влиятельных друзей в банках и правительстве. К середине девяностых годов именно его назначили руководителем одного из центральных каналов на телевидении, словно в награду за его прежнее усердие.

Именно он сидел в своем «БМВ», разговаривая с бандитом и убийцей Графом. И именно он был тем самым человеком, который заказал убийство Александра Юрьевича, поручив Графу найти для этого исполнителя. Тарханов был очень известным и влиятельным человеком, и Граф рассчитывал в будущем на это сотрудничество, которое могло оказаться очень полезным. Но сначала нужно было выполнить данное ему поручение.

— Поехали, — приказал он водителю.

— Куда теперь? — спросил его тот. Вместе с телохранителем они напряженно всматривались в ночную тьму, словно ожидали ежеминутного нападения.

— К метро, — приказал Граф, — к любой станции. А потом будешь ждать меня у станции «Сокол». Прямо у выхода. Только не перепутай.